про город

Спустившись по эскалатору, я увидел стоящий поезд и было хотел немного подбежать, но невольно задумался над тем, куда бы я мог опоздать. Но так и не смог придумать.

Небритый нетрезвый человек назвал меня отцом, недобро закололо в желудке.

В здании боскоклиники за огромной витриной можно наблюдать, как в голубом кабинете человеку лечат зубы.

Полупустой тоннель перехода. Идут двое на расстоянии двух метров друг от друга, громко говорят и смеются.

Я люблю широкие улицы, могу долго идти вдоль и не думать...

Странно идти одному по ночному городу. Есть в этом что-то от одиночества, чуть-чуть от романтики и немного от старости.

Когда сидишь в дешевом кафе (то есть действительно дешевом, таком, что у пива сходство с мочой не только в цвете, а в зале так накурено, что заходить нужно задерживая дыхание) вокруг сидят парами довольные люди и когда ты встречаешься с кем-нибудь взглядом, кажется, что они думают: зачем он вообще пришел сюда один? Но в действительности им на тебя просто наплевать.

Мне всегда нравилось придавать значение мелочам и смеяться над главным. Может потому, что "общих вопросов не бывает" или во мне просто говорит нонконформист. В этом моя метафизика -- это то как я вижу.

В вагоне у двери стоял человек с усами похожий на итальянца, а рядом стоял человек, тоже с усами, похожий на индуса. Так они и ехали, пока не вышли.

про ручку

Этот плачущий мальчик -- я, женщина рядом -- моя мама, а тот парень, который делает вид, что он нипричем -- это мой брат. Он только что сломал ручку, которую мне купила мама. И я плачу. Мама спрашивает, почему же я плачу, ведь это была только ручка. Это и правда ручка, причем самая простая из тех, что можно было тогда купить -- белозеленая со сменным стержнем. Но мне совсем не кажется, что в отношении ее можно применить слово "только", ведь ровно час назад эта ручка была куплена мне мамой, специально для меня. Она не досталась мне как все остальное от брата, нет, я получил ее прямо в магазине -- новую вместе с запахом свежей пластмассы. И ровно через час радости наступает момент, когда мой брат больше не может вынести моего позитива, не может смотреть на тот пафос с которым я выписываю каждую буковку, сидя напротив -- он берет ее двумя руками, резким движение ломает и отдает мне. Я беру ее, еще не веря, что такое могло произойти, и пытаюсь понять, как "сделать все обратно". Но конечно "обратно" ничего не сделаешь, я вижу, что пластмассовая резьба осталась в колпачке и начинаю плакать. Я не понимаю, почему я плачу, тем более, почему так сильно -- я только чувствую, как у меня только что опять отняли маму...